В 2010-м Москва обгонит Нью-Йорк
90 лет назад Москве было возвращено звание столицы России. Многое в стране произошло за это время. Особенно непросто было Белокаменной сохранить свой звездный статус в 90-е годы. Однако она устояла и, более того, в критических ситуациях оказывала поддержку другим регионам страны.Это стало возможным в первую очередь благодаря современной системе управления городом, которая отстраивалась с весны — лета 1991 года. То есть с момента выборов столичного мэра и образования московского правительства, расформирования 33 старых районов и замены их на 10 административных округов (префектур) с более чем сотней малых городских районов, с избрания в декабре 1993 года Московской городской думы.
Описывать, что в 1990—1999 годах Россия находилась в тяжелом системном кризисе, нет никакой надобности. Ситуация общеизвестна. Однако удивительной особенностью Москвы в это время было пусть неровное, сложное, но все же поступательное движение вперед. Наперекор общим тенденциям, она смогла развиваться, создавать новую инфраструктуру и охранять от деградации свою социальную сферу.
В эти межкризисные годы очередники продолжали бесплатно получать социальное жилье — несколько сотен тысяч квадратных метров ежегодно. Реконструировался ветхий жилой фонд. Расширялась МКАД, начиналось строительство Третьего транспортного кольца, создавалась инфраструктура мега-проекта ММДЦ «Москва-сити». Привлекались серьезные международные кредиты и инвестиции в финансовую, торговую и строительную сферы.
В отличие от хронического сбоя почти во всех регионах в столице не было задержек заработной платы, жители получали городские надбавки. Не было забастовок рабочих и учителей. Бесперебойно работали школы и поликлиники. Город в эти опасные для федеральной власти годы был центром стабильности, еще одной крепостной стеной вокруг Кремля.
Лишь дефолт 1998 года нанес сильнейший удар по экономике города, но и он не смог даже на короткое время дезорганизовать управление. Осень 1998-го была периодом труднейшей работы городской власти по обеспечению запасов на зиму и подготовке к ней коммунального хозяйства, по организации работы городских структур в условиях паралича финансовой расчетной системы. Чрезвычайными усилиями удалось удержать большую часть частных инвесторов, твердо гарантировать платежи по кредитам, реструктурировать долги и потом, уже к 2003-му, расплатиться по ним.
Закалившись в трудные годы, с приходом стабильности в 2000 году Москва стала наращивать темпы: рост валового регионального продукта был в путинские годы, как правило, выше 10% в год, а иногда и 20%.
Развитие города сопровождалось не только масштабным строительством, но и постоянным расширением социальных программ, на которые ежегодно тратилось не менее 30% бюджета. С учетом прочих социальных расходов эта составляющая бюджета достигала 45—55 %.
Об объемах государственных и частных инвестиций в строительство, о развитии оптовой и розничной торговли, о финансовом секторе Москвы можно было бы, наверное, не говорить, здесь успехи налицо. Однако и промышленность, и малый бизнес стали активно развиваться, создавая и рабочие места, и в то же время… угрозу дефицита электроэнергии. Известно, что на каждые два процента прироста промышленности приходится в среднем примерно один процент прироста потребления электроэнергии (по этим данным легко отслеживаются реальные темпы роста производства). Сегодня мы тратим десятки миллиардов рублей на портфельные и прямые бюджетные инвестиции в столичную энергетику. То есть город постоянно создает с помощью затратных механизмов условия для промышленности и сферы услуг, что приводит к экономическим и социальным результатам. В первую очередь к практическому отсутствию безработицы.
В конце первого десятилетия нового века это кажется хоть и впечатляющим, но нормальным результатом в контексте общего состояния экономики страны. А вот как Москве удавалось развиваться в том же 1997 году? В отечественной прессе за 15 лет сложились по этому поводу различные мифы. Как во всяком мифе, в каждом из них есть реальная основа и богатый полет фантазии.
Москва такая богатая, потому что здесь находится Федеральный центр, который притягивает всю экономическую жизнь в свою орбиту. Москва «сосет соки» из всей России.
Безусловно, есть значительная доля правды в том, что инвестиционная и прочая привлекательность Москвы связана с ее столичным статусом. Но наши «хулители» не желают знать или видеть, сколько проблем создает эта самая «столичность»: миграционные потоки, проблемы преступности, транспорта, задачи обеспечения различных потребностей федеральной власти, проблемы, связанные с политической активностью партий, граждан и их объединений.
При этом сама федеральная власть до сих пор вносила лишь сравнительно небольшую финансовую лепту на поддержание столицы.
Но зато как мешали нормально работать московской власти некоторые деятели федерального масштаба: и Березовский со своей клиентелой в «эпоху олигархов» (1995—1998 гг.), и ретивые федеральные чиновники в период максимальной силы Касьянова (2000—2003 гг.). Сколько проблем деятели касьяновского кабинета нам создали — не перечислишь. То памятники культуры отбирают, то претендуют на 60% земель в Москве, то требуют отдать им зачем-то Институт Генерального плана Москвы. Это сегодня Касьянов записной демократ, а в то время был сатрап сатрапом, и правительство его было надменным и закрытым для диалога.
Правда, в отдельных случаях и в этот период «федералы» помогали нам в некоторых делах, но не слишком щедро. А вот к 2008 году отношения с федеральной властью вышли на совершенно другой уровень.
В Москве очень дорогая земля и недвижимость, вот Москва и «жирует».
Земля в столице дорогая, поскольку ее очень мало. Доля в доходах от использования всего имущества Москвы (в том числе земли) в бюджете 2008 года предусмотрена менее 7%, в то время как налоговые поступления составляют 85% городского бюджета. На налоги мы живем в Москве, как в нормальном европейском городе!
А недвижимость так страшно дорога потому, что инфраструктура города должна модернизироваться, но мы не можем в полной мере дотировать этот процесс для инвесторов в коммерческом секторе из бюджета. Такого рода благотворительность по отношению к коммерсантам москвичи не поймут.
Нефтегазовые головные офисы крупнейших компаний, платящие налоги в Москве, обеспечивают ее процветание.
Да, в иные годы эти налоги формировали до 20% бюджета Москвы. Но при этом общие налоговые поступления в него и налоговые поступления в бюджет страны в разные годы распределялись между Федеральным центром и городом в соотношении 45—55%. Иными словами, Российская Федерация отбирала обратно у Москвы все, что город получал от этих головных контор. И Москва прибавляла к этому еще столько же отчислений от собственных доходных городских предприятий.
Нельзя забывать и о том, что наряду с возможностями статус столицы включает в себя и источники дестабилизации: это политическая активность партий и общественных организаций, сложная национальная и конфессиональная ситуация, массовая миграция, общая тяжелая ситуация с жильем, транспортом, экологией, энергетикой и общественной безопасностью. Каждая из этих проблем представляет собой вызов власти и требует многоплановых действий по минимализации системных источников рисков и постоянно действующих вредных факторов. Без усилий власти, иногда даже чрезвычайных, сами собой эти проблемы не решаются, а только накапливаются и интегрируются. Так что с мифами о Москве надо расставаться. Устойчивое сегодняшнее опережающее развитие Москвы, как и повышенная «живучесть» в предшествующий период, базируются на целом ряде иных факторов. Так, Москва, исключительно исходя из реальности, строила свое управление по типу большой корпорации, финансово-промышленного конгломерата. Принципы корпоративного управления и корпоративного поведения пронизывают все сферы социально-экономической жизни Москвы, формируя структуру, достаточно хорошо известную в крупных городах Японии и Южной Кореи, в Сингапуре или на Тайване. Таким образом, именно корпоративная модель по типу «азиатских тигров» 1950—1970 годов возникла, устоялась и показала свою эффективность в Москве.
Выстроена и совершенно особая система взаимодействия исполнительной и законодательной власти. Наверное, наш регион единственный в России, где региональный парламент нашел свое место и был реально вписан в систему власти: Московская городская дума не только орган, принимающий законы, но и один из центров социальных инноваций в городе, и площадка согласования интересов различных структур бизнеса и администрации, и надежный референт, и цивилизованный оппонент исполнительной власти. Последовательная активность властей Москвы в социальной сфере даже в самые трудные годы позволяла выстраивать систему социальной защиты, развивать и сохранять особую московскую модель качественного образования, поддерживать здравоохранение и культуру (порой вопреки деструктивным механистическим инициативам некоторых федеральных чиновников).
Еще раз хочу отметить, что основные параметры системы управления в Москве уже определились к 2000 году, и поэтому годы правления Путина были для нас периодом не сева, а сбора «урожая».
Бюджет города от примерно 7 млрд долларов США в 2000 году достигнет в 2008 году 45 млрд, что означает абсолютное сопоставимое увеличение доходов примерно в четыре раза. В настоящее время из субъектов Федерации Европы Москва по бюджетным показателям уступает только федеральной земле Бавария, а среди мегаполисов мира догоняет бюджет Нью-Йорка. В 2010 году мы планируем обогнать и Баварию, и Нью-Йорк. Средняя заработная плата в Москве в ближайшие 3 года достигнет 45 тыс. рублей в месяц. Суммарный размер пенсий и надбавок к ним в ближайшее время будет доведен до 2 региональных прожиточных минимумов. Реальный уровень жизни людей увеличился в Москве за путинские годы правления, по самым острожным оценкам, более чем в два раза.
11 марта 2008 г., edinros.ru
Следите за новостями Theproperty в Telegram
Новости |
Статьи и обзоры |
